Посвящается Мишельке
читать дальшеЭпизод первый
- Гэри, мне надоело… мне скучно... – король сидел в кресле, обнимая колени.
- Что тебе надоело, а? Живешь, горя не знаешь! На, выпей лучше, - Великий Инквизитор подлил в стаканы ещё грога и протянул один из них королю.
- Ну, посмотри сам. Вот что это? Кто автор этого культурного выкидыша? На дыбу, - он потряс золотой короной, инкрустированной рубинами и изумрудами, перед глазами собеседника, - это стыдно носить, понимаешь?
- Этот «выкидыш» - наследие твоих предков, ты должен, нет, ты просто обязан гордиться, что он достался тебе!
- Но это же убого… - король надел корону и отхлебнул из стакана, - я же смешнее нашего шута! Который, кстати, давно уже не смешной. Моя прислуга – отстой. Вся. Пажи нерасторопны, фрейлины излишне болтливы, министры… Да что я тебе рассказываю? Сам не видишь, нет?
Великий Инквизитор снял с него корону и погладил по голове, перебирая длинные пряди волос.
- Эй, ты. Руки убрал.
- В чем дело?
- Обет безбрачия, помнишь, старый ты хрен?
- Я же не трахаться к тебе лезу.
- Плесни-ка еще.
- Рисуй свою долбанную корону, через четыре дня принесу.
- Ободком! Хочу ободком.
- Друг мой, ты не находишь, что король у нас, - мужчина понизил голос до шёпота, - баба?
- Попизди мне ещё. На дыбу сразу же.
- Ты так неоригинален… - Инквизитор осушил свой стакан, тут же снова его наполнив.
- Попизди, попизди…
Эпизод второй
- Но… Но Его Величество отдыхают, и не велели никого впускать.
- Ты понимаешь, кого ты сейчас пытаешься задержать? Глас Господень на земле! Ты в Господа-то нашего веруешь? - Великий Инквизитор подозрительно прищурился.
- Верую, Ваше Превосходительство! Так верую, так верую!..
- Молодец, - он похлопал стражника по щеке, - а теперь пропусти, уж позволь передать волю Божью наместнику Его.
Стражник спешно открыл дверь, низко кланяясь Инквизитору.
Король сидел за столом, опершись на руку, и сосредоточенно думал. Напротив него сидела Анна – фаворитка Его Величества и во всех отношениях приятная молодая особа, она чуть улыбалась, ожидая хода противника. На столе стояла шахматная доска. Король, наконец, сделал ход.
- Шах и мат, - девушка расхохоталась, - Вы снова проиграли, mein herz.
- Снова? Да Вы, сударь, неудачник, - Великий Инквизитор откинул капюшон, - Вы снова проиграли женщине, это заставляет вернуться к прежним предположениям…
- И это глас Господень… - король покачал головой, - зачем приперся, глас?
- Ваше Величество, позвольте сначала один вопрос?
- Вещай.
- Вы действительно считаете, что плащ и панталоны – идеальное облачение короля?
- Ты задаешь слишком много вопросов.
- Это не я, это Господь, - мужчина усмехнулся.
- Тогда скажите Ему, будьте так любезны, что, если не Ему неугодно, пусть уводит свой глас куда-нибудь подальше с моих глаз. В Канаду, например.
- Не нервничай, я принес корону.
- Тащи, тащи!
- Женщина... – прошептал он сам себе.
- Что, простите?
- Иду, Ваше Величество.
Его Величество Сатанаель Первый крутил в руках серебряный обод с россыпью маленьких бриллиантов, радостно улыбаясь, - Вот это да, вот это искусство. Надо будет распорядиться о награждении мастера...
- Его оправдают – вот высшая награда.
- А он осужден? За что же?
- За ересь.
- Опять ты со своими шутками…
- Никто и не шутил.
- Имущество ему верни, не забудь.
- Слушаюсь, Ваше Величество. А меня за корону наградить желания, часом, нет?
- Ну не при даме же.
- До скорой встречи, моя королева, - Инквизитор сделал реверанс и поспешил удалиться, в след ему полетел черный ферзь.
- Сам ты баба! – король недовольно поморщился, представляя, как отрывает голову этому без меры остроумному служителю церкви, затем расстегнул пряжку и скинул плащ, - Простите, Анна, этот деятель совсем житья не даёт… Так на чем мы остановились?
- Кажется, Вы говорили, что без платья я буду выглядеть во сто крат лучше.
Эпизод третий
- Мальчики, кто будет таким молодцом и ответит мне, с какой целью вас ко мне привели? – король равномерно распределял вишнёвый табак по бумажке, лежавшей на подлокотнике его трона.
- Ну... Чтобы Вы выбрали себе пажа… - раздался робкий голос.
- Молодец, плюс десять к интеллекту. А теперь второй вопрос – зачем мне вообще паж?
- Ну… Чтобы ухаживать за Вами, одевать, причесывать…
- Какой догадливый, Боже мой! Тогда третий вопрос – зачем мне паж, если я сам прекрасно со всем справляюсь? И даже больше, - он продемонстрировал юношам самокрутку и закурил.
- А действительно, зачем? – мальчика, который задал этот вопрос, Сатанаель заметил с самого начала. Бледная, чуть синеватая, кожа, черные волосы, прикрывающие лицо, да и сами черты лица придавали ему неуловимое сходство с Антихристом из библейских сказаний, заученных им наизусть ещё в детстве.
- Мальчик, если ты такой умный, то, что делаешь в этом ряду? Ты староват уже для мелкой прислуги, да и вообще, с такой внешностью самое место тебе на костре.
- А что не так с моей внешностью?
- Рот закрой, – он отмахнулся, - Итак, у меня для вас задание, - стражник раздал мальчикам по два листа плотной бумаги, - кто не умеет делать фигурки оригами – выйти из строя.
Вперед вышло три человека.
- До новых встреч, мальчики, вы свободны. Остальные, кто из вас сложит самого красивого мыша, тот и станет моим новым пажом. У вас полчаса. Время пошло.
В то время как претенденты старательно складывали листы, король развлекался тем, что крутил папиросы и раскладывал их по периметру подлокотника параллельно друг другу, посмеиваясь про себя. Выбор пажа был для него не слишком приятной данью традиции, особенно, если учесть, что предыдущие отправились в гвардейский полк отдавать долг родине и зарабатывать нелёгкую славу, все без исключения. Не любил король маленьких мальчиков. Ни в каком виде.
- Ваше время истекло, покажите-ка мне, что соорудили.
Около десяти минут мужчина с серьезным видом рассматривал бумажных зверьков, делая замечания по поводу выполнения работы, затем не выдержал и рассмеялся.
- Я сделал выбор, - он поднял одну фигурку, - Кто автор сего чуда инженерной техники? Чей это мыш, признавайтесь?
- Мой, - черноволосый юноша вышел из ряда.
- О, Господи, только не это… - король закрыл лицо руками и покачал головой,- Учти, очень наглый ребенок, не будешь меня слушаться – окажешься жестоким убийцей или шпионом, или… В общем, я придумаю кем.
- Да, мой господин, - он поклонился.
- А ты что смотришь? Не для тебя,- Сатанаэль раздраженно надвинул на глаза шута его корону из газетных страниц так, что она надорвалась, - Спасибо, все свободны. Мальчик, как тебя зовут? – он жестом подозвал новоиспеченного пажа.
- Габриэль, Ваше Величество, - тот приблизился на несколько шагов и остановился в нерешительности.
- Эль. Меня зовут Эль.
- Бог?
- Молодец, начитанный.
Эпизод четвёртый
- Слушай, а ты на фортепиано играть умеешь?
- Не-а.
- А на флейте?
- Нет.
- А на чем умеешь?
- На… на… Ни на чем…
- Черт возьми! Горе-паж… - король лежал на диване, положив ноги на спинку, а голову на колени мальчика.
- Хочешь, научусь?
- Хочешь, научу?
- Хочу.
- А охоту хочешь?
- Хочу охоту.
- А на ночь останешься?
- И не подумаю, - Габриэль легко дернул его за прядь волос.
- Ай! Ты это дело брось.
- К тебе леди Анна должна прийти, забыл? Сам просил, между прочим.
- Я скажу, что болен, оставайся.
- Почему ты так этого хочешь?
- А, кстати, лет тебе сколько?
- Шестнадцать.
- Значит, хрен тебе, а не виски.
- Эй!
- Кто сильнее, тот и прав, - Сатанаэль прикусил его палец, а затем, подмигнув, показал язык.
- Тоже мне… Бог…
- Рот закрыл.
- Заставь.
Тогда король сел по-турецки, достал из кармана самокрутку и закурил. Глядя на лицо пажа сквозь полуопущенные веки, он выдыхал густые облачка дыма, которые, рассеиваясь, оставляли в комнате лёгкий аромат вишни и костра.
- А сходи-ка ты мне, добрый молодец, к леди Анне, передай-ка записочку. Только, сука, не садись на пенек, не ешь пирожок.
- И что мне за это будет?
- Пиздюлей охапка. Бегом марш!
Габриель действительно убежал, а король подошёл к окну. В записке сообщалось, что ему нездоровится, а проведывать – дело, конечно, хорошее, только опасное, ведь неизвестно, какие хвори водятся у нынешних королей. Он, скорее всего, завтра будет уже в полном порядке, но пока лучше будет переждать и дать ему возможность стоять у окна, пить различные коктейли, содержащие виски, и лишние часы проговорить с неприлично взрослым для своей должности пажом. О последнем нигде, естественно, не упоминалось.
Мальчик вскоре вернулся, неслышно ступая. Всё так же незаметно он подошёл к королю и обнял, уткнувшись ему в лопатку.
- Ты же шутил насчет остаться?
Сатанаель только покачал головой.
- А леди Анна?
- Как думаешь, слишком тяжело поверить, что у меня мигрень?
На следующее утро Габриэль никак не мог понять, что происходит. Почему он абсолютно гол, почему так болит всё тело, и почему такая непривычно широкая постель. Когда он открыл глаза, всё стало более-менее понятно, даже получилось вспомнить последние два стакана омерзительного напитка медового цвета. Но если он, паж, в постели короля, то где тогда сам король? Вопрос разрешился сам собой, когда в комнату вошел Сатанаэль, держа в руках поднос, а зубами – сползающий халат.
- Тьфу! Блядь, - с чувством произнёс мужчина после того, как поставил поднос, поправил халат и собрал волосы в конский хвост, - Это черт знает что! Это ты должен приносить мне завтрак, ты должен помогать мне в совершении утреннего туалета, да хоть бы спину потереть! Ты. Ты, а не я, понимаешь? Доброе утро, кстати.
- Доброе…
- Иди, поешь. Это приказ, как ты уже понял.
Мальчик молча оделся и прошел к столу, стараясь не встречаться взглядом с королём, который как будто нарочно, внимательно его разглядывал, чуть улыбаясь, то ли иронично, то ли снисходительно. Дождавшись, пока Габриэль начнет завтракать, король принялся заправлять кровать.
- Это ни в какие ворота уже не лезет! Король! Король прислуживает пажу, скажи, это нормально?
- Простите, Ваше Величество…
- Что простите? Ты будешь жестоко наказан, - он привычно закурил, - когда поешь, естественно.
- Да, Ваше Величество, - Габриэль склонил голову, непроизвольно сжавшись. Он отлично понимал, что всё это полностью было инициативой короля, поэтому наказание совершенно несправедливо, но так же хорошо понимал, что значения это не имеет никакого. «Кто сильнее, тот и прав» - вспомнилось ему.
- Хочешь, скажу, каким образом? Поверь, это самое страшное, что я могу придумать.
- Скажите, сделайте милость…
- Значит так. В соседней комнате стоит рояль, здоровый такой рояль. А я играть люблю, но делаю это, будем честными, - мужчина тяжело вздохнул, не отводя взгляда от тлеющей папиросы,- чудовищно. Сегодня ты будешь слушать, как я играю, просто, я так давно хотел зрителей, а ты так вовремя провинился…
- Вы ведь сейчас шутите? – мальчик неуверенно улыбнулся.
- Да какие тут могут быть шутки? Обещаю, ты будешь очень страдать.
Эпизод пятый
- А тебе, получается, можно?! – совершенно голый паж теснее прижимался к стене, пытаясь, хотя бы не на много, увеличить расстояние между пальцами короля и своей шеей.
- Конечно, можно, я, между прочим, король.
- Да хоть Папа Римский!
- Так ты, что, ревнуешь? – мужчина ослабил хватку,- Папе Римскому, кстати, нельзя. Ну, вот совсем никак.
- Я в курсе.
- Значит, ревнуешь, - с трудом, но королю всё ещё удавалось сдерживать смех, не подходящий под очевидную драматичность ситуации, - вот ответь тогда, почему именно с ним?
- Потому что я того заслуживаю, - вместо юноши ответил шут. Он полулежал, укрытый по пояс одеялом с вышитым на нем гербом государства, какими были накрыты все кровати в гостевых комнатах дворца.
- Ребят, вы же понимаете, что будет, если я сейчас пошлю за представителями нашей всеми любимой Священной Инквизиции? – Сатанаель отпустил мальчика, тот медленно осел на пол, в мыслях болтаясь уже в петле, - у вас есть десять минут, чтобы одеться, затем я возвращаюсь, и мы все резко понимаем, кто и чего заслуживает.
Король действительно вернулся ровно через десять минут в сопровождении пяти стражников.
- Пажа доставить в его комнату, охранять до тех пор, пока я лично не отменю приказа. Шута – в темницу.
- Ваше Величество, позвольте поинтересоваться насчет причины? – шут криво усмехался. С кровати он, уже полностью одетый, перебрался на подоконник.
- Ты обвиняешься в богохульстве, клевете, непризнании моей власти… И это ещё не весь список, тут и без того достаточно серьёзных преступлений.
- То, что ты спишь со своим пажом – вот серьёзное преступление, но судишь ты за это меня.
- Вот оно – прямое доказательство. Увести их, - король подмигнул шуту и ушёл разыскивать бумагу с печатью, так как его листы закончились ещё на прошлой неделе.
Вечером того же дня он снял караул, прикрепленный к пажу и заглянул к нему в комнату.
- Сутки. Подожди всего сутки.
- И что тогда?
- И… и… и всё. Сам поймёшь, - мужчина хотел закрыть дверь.
- Стой. А что с шутом?
- Какое тебе дело до судьбы человека, с которым спал, но даже имени которого не знаешь?
- Ну, пожалуйста…
- Ну, ладно. Причины его непотребного поведения выясняются непосредственно у него, и лучший выход – во всём сознаться, иначе ухо станет меньшей из его потерь.
- Ухо?
- Ну да, ухо. Всё, ушёл, - дверь захлопнулась. Паж с тяжелым вздохом покачал головой.
Эпизод шестой
- Анна, а Анна…
- Да, Ваше Величество?
- Анна, ты такая красивая…
- Спасибо, Ваше Величество.
- Анна, а ты никогда не думала о замужестве?
- О чём, простите? – в минуты, когда вот-вот исполнится её заветная мечта, девушка мечтала быть неотразимой, быть прекраснее, чем когда бы то ни было, но ситуация позволяла только крепче прижаться к любовнику.
- О замужестве, - терпеливо повторил король.
- Нет…
- А зря! Ты, Анна, настолько прелестна, что принц Владислав всё никак не в силах тебя забыть, тирады мне длинные пишет, мол, отдай, люблю, жить не могу. Тебе непременно следует посетить его, например, завтра. Точно, завтра же.
- Владислав?.. – она резко отстранилась, так, как обычно отдёргивают руку из под струи слишком горячей воды.
- Потом отблагодаришь. Но, всё же, правда, я молодец? Какого жениха раздобыл! Иди, иди, собирайся.
- Да, Ваше Величество, благодарю, - Анна быстро оделась, поклонилась и вышла, стараясь не глядеть на довольного собой Сатанаэля, спокойного, улыбающегося.
Девушка без стука вошла в покои Великого Инквизитора, тот сидел у окна и читал протоколы допросов новой партии неверных, их всегда было не слишком много, а на этот раз не набиралось и десятка человек.
- О, леди, какой сюрприз! И что же привело Вас в столь поздний час в мою опочивальню? Уж не питаете ли Вы иллюзий насчет того, чтобы снять обет безбрачия, установленный для меня Господом нашим? - говорил он почти на распев, вкрадчиво.
- Да какой там! Ваше Высокопреосвященство, он выслал меня из страны, что мне делать?!
- Кто выслал? Куда выслал? Давай, садись, успокойся, расскажешь всё.
- Нет-нет, мне уже пора собирать вещи, завтра я буду уже не здесь, а там, как же это ужасно! А он здесь! А я там! Что делать-то? Как же ужасно!
- Заткнись, тебе говорят! Вот, хорошо, теперь отвечай четко на поставленные вопросы. Кто выслал?
- Король.
- Куда?
- К соседям.
- Цель?
- Я стану женой принца Владислава.
- Так это же прекрасно, милая!
- И Вы туда же…
- По-моему, пришла пора принимать меры. Из-за какого-то пацана…
- Какого пацана, Вы о чем?
- Да так… ступай, завтра утром до твоего отъезда я с ним поговорю. Вот увидишь, всё наладится. Но вещи всё же собери. На всякий случай.
Девушка вышла, оставив Великого Инквизитора наедине с надоевшими протоколами и доселе неизвестными чувствами, поднимавшимися, будто не из груди, как обычно бывало, а из самого желудка, тяжелыми, отдающими горечью.
Великий Инквизитор едва дождался, пока первые прохожие появятся на площади, чтобы провести серьёзную воспитательную беседу, за всю ночь ему так и не удалось заснуть. Когда он зашел в комнату короля, тот спал, укрывшись одеялом почти полностью, но очертания его говорили о том, что тело на кровати не одно.
- Я зайду через два часа, - предупредил мужчина в надежде, что Сатанаэль всё-таки услышит и прогонит этого надоедливого ребёнка к его следующему визиту. Хотя бы из вежливости.
- Эль! Что бы ты ни делал – оставь это, мне нужно с тобой поговорить! – Инквизитор вернулся даже немного раньше, чем через два часа. Отчеты не читались, обращения не сочинялись, и даже вино из старых монастырских запасов не желало становиться частью организма. Короля в комнате не было.
- Он вышел ненадолго, ну, Вы понимаете. Доброе утро, Ваше Высокопреосвященство, - паж, голый по пояс, стоял напротив зеркала, повернувшись к Инквизитору, на голове у него поблёскивал серебряный обод с россыпью мелких бриллиантов. Мужчина замер, скорее от недоверия, чем от нерешительности.
- Так вот, чем ты занимаешься, когда Его Величество отсутствует? Сними. Сними сейчас же, - его шёпот напоминал змеиное шипение, прерывистое, угрожающее.
- Нет.
- Тебе что сказали, мерзкий ребёнок? Сними, это не твоё.
- Моё.
- Нет. Ты ошибаешься, - мужчина приблизился, протягивая руку. – Отдай по-хорошему.
- Не отдам, это – моё. Его Величество сами подарили мне…
- Врёшь. Этого никогда не случится, я принес её специально для него, он не посмеет, - Инквизитор не опускал руки, - отдай, скажи, что соврал, и отдай.
- Не отдам. Я не врал, он подарил мне её, сам подарил, понимаете? – Габриэль прижал корону к груди.
- Да что ты себе позволяешь?! Ты - лжец и вор! – Великий Инквизитор схватил мальчика за шею и бросил на пол, сам опустился рядом, на одно колено. - Отдавай!
- Нет…
- Га... Эй, ты что делаешь, больной! – прямо с порога королю открылась неожиданная картина – Великий Инквизитор приподнимал голову его пажа за волосы, повторяя «Отдашь? Отдашь, сукин ты сын?» - Ты, что, совсем спятил? – Сатанаэль принялся разжимать мужчине пальцы.
- Он украл твою корону!
- Что значит украл?
- То и значит, я прихожу, а он ещё и не отдаёт! Прикажи его в темницу.
- Я не крал! Ваше Величество, Вы же сами…
- Молчать, - Инквизитор снова встряхнул мальчика.
- Эту корону? Гэри, он не врёт, он не крал. Я подарил её. Сам. Отпустил его, и вон отсюда.
Инквизитор разжал пальцы, отчего Габриэль пребольно ударился головой об пол, после чего поднялся, держась за ушибленное место. Король прижал мальчика к себе, гладя по волосам, целуя в щёки, успокаивающе, ласково.
- Гэри, убирайся, - он устало вздохнул, - ещё только утро, а ты уже успел устроить дебош.
- Но… Я же её для тебя специально заказывал.
- Для меня, значит, она моя. Захотел – подарил, захотел – вообще выкинул.
- Но она же тебе понравилась.
- Потому и подарил. И вообще, пошел вон.
- Эль, послушай.
- Вон, я сказал!
Великий Инквизитор поклонился и вышел. Он жалел, что король вернулся так быстро и несвоевременно, из-за этого зря пропала такая замечательная возможность разбить голову наглому пажу. Ребёнок, который, несомненно, околдовал короля, который забрал себе всё его внимание, заставил преступить закон Божий, закон человеческий, который, наконец, отнял его у него, у самого Великого Инквизитора, заслуживает высшей меры наказания.
Цель оправдывает средства, особенно, цель благородная, поэтому мужчина толи представлял, толи планировал, как затягивается петля на юношеской шее, как промахивается палач, вынужденный наносить второй удар, как пламя лижет голые ноги, нестерпимо-горячее. Представляя костёр, Великий Инквизитор непроизвольно улыбался и часто качал головой в полном согласии со своей идеей.
Эпизод седьмой
- Не подходите! Не приближайтесь, суки! Я приказываю! Гэри, Гэри, скажи же им!
- Ваше Величество, простите, но я ничем не могу Вам помочь. Совет Инквизиции признал, что Габриэль, возможно, является воплощением Антихриста на земле, и, если оставить его в живых, это может привести к ужасным последствиям. Поймите, это необходимо сделать.
- Возможно, является? Может привести? Да что ты несёшь! Это же просто мальчик, обычный паж, Гэри, просто паж, это ты должен меня понять!
- Простите, Ваше Величество, но в данном случае Ваше слово не имеет силы. И почему Вы, собственно, так печетесь о его жизни, сами же сказали – просто паж.
- Он не просто паж, и ты прекрасно это знаешь.
- Он особенный? Чем это?
- Он… он лучше всех складывает фигурки из бумаги, он слушает мою игру на рояле и… не осуждает её… Оставь его мне, Гэри, не тронет он твою проклятую землю.
- Мы найдем Вам нового, во много раз лучше, но ещё и безопаснее. Давайте по-хорошему, Вам лучше отойти. Стража, взять его.
- Габриэль, сюда, - король оттолкнул мальчика в угол, а сам стал перед ним, выхватив охотничий нож – любимый трофей, всё, что осталось от его первого сражения, - Я убью первых двух приблизившихся. Добровольцы есть?
Стражники не решались подойти к разгневанному королю ближе, чем на метр, даже сам Великий Инквизитор, не ожидавший подобного поворота событий, пришел в смятение. Около пяти минут он стоял молча, затем сделал шаг в направление угла.
- Ваше Величество, Вы действительно готовы убить тех, кто находится на службе у Бога, за этого ничем не примечательного пацана?
- Проверь.
- А сами, сами готовы отдать за него жизнь?
- Отдать жизнь? Ваше Высокопреосвященство, о чем Вы, скажите, о чём Вы? – Габриэль готов был расплакаться от страха и бессилия, но всё же голос его звучал решительно, хотя и не слишком твёрдо.
- Да-да, именно, отдать жизнь. Твой обожаемый король будет признан еретиком и добровольным сообщником Дьявола. Тогда как сейчас он всего лишь в его власти и не отдаёт отчет своим действиям, - Великий Инквизитор с усмешкой подмигнул мальчику.
- Эль, Эль… а вдруг я и в правду… Антихрист? Эль, я не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал.
- Ты же знаешь, что это чушь.
- Эль, ты, правда, думаешь, что мне будет приятно умереть вместе с тобой, понимая, что я – причина?
- Правда, думаю.
- Ну, пожалуйста, ну, отпусти меня с ними. А если я ещё и в смерти этих стражников стану повинен? Это… это же ужасно. Ты хочешь, чтобы я горел не только на этом свете, но и на том, вечно, да? Меня всё равно оправдают, но этого уже будет не смыть.
- Оправдают?
- Да, не сразу же на костер потащат. Сначала на суд Инквизиции, где непременно оправдают, я же не виноват, ты мне веришь?
- Конечно, на суд. А я разве не сказал? – вмешался Инквизитор.
- Падаль… Я же вижу, что ты стоишь и пиздишь, просто пиздишь.
- Эль, он не врёт, со мной правда будет всё хорошо, - юноша прижался к королю, целуя его лопатки, - успокойся, завтра я уже буду здесь, слушать твои кошмарные аккорды,- он, улыбаясь, провел пальцами по его руке и мягко забрал нож, который тут же отбросил в сторону, - а теперь дай, пожалуйста, пройти.
Король стоял неподвижно, когда Габриэль проходил мимо него, обнадёживающе улыбаясь, когда ему связывали руки и выводили из комнаты, даже когда Великий Инквизитор махал рукой на прощание, мужчина не шелохнулся, ни сказал не слова. Только когда дверь захлопнулась, он позволил себе осесть на пол. Он понимал, что никакого суда не будет, а приговор давно готов и лежит, дожидаясь только его, короля, подписи, но свою возможность что-либо сделать он уже потерял. По крайней мере, пока.
Документ подали на завтрак вместе с букетом полевых цветов и чашкой зелёного чая. Вместе с ними на подносе лежала записка: «Доброе утро, Эль. Надеюсь, Дьявол уже покинул твоё тело».
- Всё шутит... шутник, – король поставил подпись, отметив для себя время казни. В этот раз осужденный был только один, чего не случалось с тех пор, как Герберт Торуэлл занял пост Великого Инквизитора. Можно сказать, что групповые казни являлись его маленьким хобби, - Столько внимания тебе… можешь гордиться, Габриэль, даже меня не удостоят такой чести.
В назначенное время Сатанаэль открыл окно, предварительно разложив по подоконнику свои папиросы. Он вслушивался в шум толпы, рисовал дымом очертания костра, казавшегося из его комнаты не таким большим, как на самом деле, представлял, будто эшафот вместе со всем содержимым покосится и рухнет на зрителей, погребая под собой большую и, непременно, фанатично веровавшую их часть. По внезапно наступившей тишине он понял, что приговоренного, наконец, вывели.
- Габриэль! – закричал мужчина, наполовину высунувшись в окно и изо всех сил махая рукой, - До встречи, Габриэль! – его слова утонули в восторженном рёве, мальчика привязывали к столбу.
С первой минуты пребывания на глазах у тысяч людей юный паж прокручивал в голове слова Великого Инквизитора, произнесенные на полчаса раньше: «Мальчик, ты не увидишь его, но он обязательно будет на тебя смотреть, я гарантирую. Поэтому, постарайся вести себя так, чтобы в последние минуты не разочаровать его. В последнем слове желательно признать свою вину». От совета юноша всё же решил отказаться, ему хотелось хранить гордое молчание, остаться в людской памяти храбрее, лучше, чем он есть на самом деле. И это у него поучалось, пока пламя не начало облизывать его пятки.
- Сжечь! Сжечь! Сжечь! Сжечь! – нестройный хор голосов, казалось, разносился по всему городу, сталкиваясь с самим собой, и сбивал с ног неосторожных прохожих на перекрестках. На его фоне поразительно выделись хриплые предсмертные вопли нового общепризнанного Антихриста.
И только король не желал слышать эти вопли, король не желал видеть, как огонь, полностью охватив рубаху мальчика, подбирается к его лицу, король не желал понимать причин и следствий, король не желал искать виноватых. Он сидел на полу, плотно прижимая ладони к ушам, как можно сильнее зажмурив глаза, но, не смотря ни на что, его не покидало чувство присутствия на площади, более того, на самом эшафоте. Крик становился всё громче.
- Сжечь! Сжечь!
- Эль! Спаси меня! Пожалуйста…
Сатанаеля нашли спустя несколько часов лежащим на полу среди вишнёвых самокруток. Слуга, принесший обед, ещё долго потом рассказывал, как застывший король, шевеля одними губами, спросил его:
- Ну что, свершилось это ваше правосудие?
Эпизод восьмой
- Всё понятно? А теперь ступайте, - король кивнул и отошел к окну, он знал, что оба адресата получат свои сообщения в срок. Он крутил в пальцах серебряный обод с россыпью маленьких бриллиантов и всё глядел на площадь. В это время она почти пуста, и даже невозможно было помыслить, что несколькими днями ранее её наполняла восторженная толпа, скандировавшая в едином порыве «Сжечь!». Сатанаэль усмехнулся и надел корону. Время приближалось к десяти.
- Добрый вечер, ты меня вызывал?
- Добрый, наверное, самый добрый за последнее время. Присаживайся.
- Да? Что же случилось такого, доброго? – Великий Инквизитор сел в кресло, немного удивленный и словами и внешним видом собеседника.
Король действительно выглядел слишком празднично – рубцы на руках были прикрыты серебряными браслетами, волосы вымыты и убраны за спину.
- Знаешь, Гэри, - улыбаясь, говорил король, - я много думал за последние дни и, кажется, понял, - он осторожно сел на колени к мужчине и откинул его капюшон, - увлекаться этим ребенком, этим предателем, было так глупо, как будто и в правду сам Дьявол руководил мной.
- А сейчас тобой кто руководит? Безумие? Чего ты на меня уселся, я служитель церкви, мне не положено!
- Да? Какая жалость… - он вздохнул и встал, опустив голову, - бедный Гэри, это был его первый и единственный шанс, но он так позорно его просрал…
- Эй, я пошутил! – Инквизитор спешно взял его руку и притянул обратно, - пошутил…
- Шутник… - король улыбнулся, прижимаясь вплотную, после чего поцеловал мужчину.
Его Величество Сатанаэль Первый полулежал на кровати, хрипло стоная и царапая спину Великого Инквизитора, когда дверь распахнулась, ударившись о стену.
- Ваше Величество…
- Упс... Кажется, я забыл кое о чем важном, - юноша нервно рассмеялся.
- И Вы, Ваше Высокопреосвященство…
- Гэри, милый, да ты грешник, - король дружелюбно похлопал мужчину по щеке, - теперь ты должен умереть.
Эпизод девятый
- Может, Вы всё-таки передумаете? Мы оформим всё так, что это, якобы, проделки Дьявола, что он затмил Ваш разум, и всё в таком духе, ну, Вы сами знаете, как это бывает, - послушник нерешительно протягивал два листа, заверенных четырьмя печатями Церкви. Ему всё еще не верилось, что буквально через несколько секунд на них появится королевская роспись, окончательно подтверждая их законность.
- Нет, что ты? – король усмехнулся, выдыхая дым в сторону собеседника, - я люблю Гэри, Гэри любит меня, и вам, кстати, посчастливилось это наблюдать, так зачем отрицать очевидное?
- Но… Ваше Величество…
- Побойся Бога! Тебя зачем прислали? – он забрал документы и, всё так же выпуская облачка вишнёвого дыма, внимательно их прочитал, после чего отложил трубку, - Так, Герберт Торуэлл, воскресенье, центральная площадь… подписать. О, знакомое имя! Воскресенье! Подписать, не глядя. Всё, свободен. И да, привет передашь солдатикам на выходе, - мужчина отошел к окну. Центральная площадь блестела от яркого света фонарей.
Воскресное утро было пасмурным, но центральная площадь всё так же блестела, только на этот раз причиной являлись зажженные факелы в руках стражников - исполнителей. На импровизированной сцене возвышался костер, а на вершине его, крепко привязанный к столбу, в одной длинной рубахе, стоял бывший Великий Инквизитор и с недоумением смотрел на собравшуюся толпу. Десятки раз он становился во главе восторженного моря людей, но теперь, видимо, пришло время оказаться напротив.
- Сжечь! Сжечь! Сжечь!
Мужчина никак не реагировал ни на выкрики, ни на вопросы экс-подчинённых, оживился он лишь тогда, когда на эшафот вывели короля. Сатанаель приветливо улыбался и махал рукой всем собравшимся, а люди отвечали ему овациями.
- Ох, Гэри, какая приятная встреча! Никогда не видел тебя таким.
- Иди к черту, - Герберт отвернулся, зажмурив глаза, в надежде не только не вдеть, но и не слышать происходящего.
- Но всегда хотел, да.
- Последнее слово, Ваше Величество.
- А наденьте-ка на второго осужденного вот это, - юноша протянул палачу серебряный обод с россыпью мелких бриллиантов, - он, помнится, так этого хотел… Он будет рад, я уверен.
Когда с помощью лестницы удалось выполнить последнюю его волю, король с энтузиазмом лег головой на плаху. Его когда-то преданный друг и последний любовник не мог отвести глаз от длинных волос, убранных на бок и касающихся пола, от грязно-серой рубахи, такой же, как у него, и от неизменных серебряных браслетов, удивительно тонко сочетавшихся с окружающей действительностью. Огонь уже начал подбираться к его ступням, но корона, к удивлению, охлаждала виски, принося временное облегчение.
Где-то неподалеку ударили в колокол, палач опустил топор. Голова короля весело поскакала по дощатому полу, оставляя за собой неровный след, ударившись о выступающую доску, она в последний раз подскочила и становилась в нескольких метрах от разгоравшегося костра.
Великий Инквизитор не обращал внимания на то, что ноги его уже наполовину были объяты пламенем, а край рубашки начал тлеть. Он, как завороженный, смотрел на останки того, кого он называл Богом, и казалось ему, что мертвое лицо рассекает улыбка. Когда голова, не переставая улыбаться, начала ещё и подмигивать, мужчина не выдержал.
- Он живой! Он живой! – в исступлении орал приговорённый.
- И светится, - добавила голова.
30.01.10 - 1.04.10